Статистика, как и Фемида, может быть слепой — количество официально зарегистрированных случаев профессиональных заболеваний у врачей поражает своей «скромностью». Независимые же исследования подтверждают: все чаще «профессиональными» болезнями врачей становятся инфаркты, инсульты, нервное истощение. Однако даже в случае заболевания туберкулезом, СПИДом или гепатитом трудно доказать их «рабочее» происхождение. Почему медики оказались заложниками собственной профессии — и как разорвать замкнутый круг?
ВЗ Какими болезнями чаще всего страдают врачи, и какова доля вины в этом их профессиональной деятельности?
Иван ПАРПАЛЕЙ, профессор кафедры гигиены труда и профессиональных болезней НМУ им. А. А. Богомольца, доктор медицинских наук, профессорВЗ Какой опасности по большей части подвержены люди в белых халатах?
— Основными вредными факторами для врачей являются биологический (они часто или постоянно контактируют с инфекцией), статичная и психоэмоциональная перегрузки (врач постоянно принимает важные решения, нередко в экстремальных ситуациях), токсичные и аллергизирующие факторы, нарушения суточного ритма сна и отдыха, длительный контакт с антибиотиками и другими фармацевтическими препаратами и т. п. К тому же влияние этих факторов в большей мере комбинированное. Отсюда и последствия. Специально созданная нами комиссия, которая изучала заболеваемость врачей в г. Киеве, выяснила: лишь 3% хирургов считают себя практически здоровыми, среди терапевтов таких около 5%, педиатров — порядка 12%. У остальных выявлена та или иная патология. Замечу, что мы оценивали показатели заболеваемости с временной потерей работоспособности врачей этих специальностей в сравнении с аналогичными показателями рабочих промышленных предприятий столицы, которые также подвержены совокупному влиянию физических и химических факторов. Оказалось, что медицинские работники по некоторым показателям болеют даже чаще, чем рабочие, которые трудятся во вредных условиях (это касалось не только инфекционных заболеваний, но и, например, злокачественных новообразований). Добавим и влияние на врачей психоэмоциональных факторов, вызывающее развитие невротизации в виде приобретенной тревоги, что приводит к неадекватной эмоциональной реакции и эмоциональному истощению почти у 70% хирургов, 29% терапевтов и 32% педиатров. Анализ полученных данных показал: низкий уровень приобретенной тревоги (то есть норма) оказался только у 2%, средний — у 51%, высокий — у 43% врачей, при этом у лиц из группы сравнения аналогичные показатели составляли 66%, 22% и 1%. Беспокоит тот факт, что по сообщениям медицинских работников поражение эмоциональной сферы у врачей проявляется редукцией профессиональных обязанностей (у 40% хирургов и терапевтов и практически у 48% педиатров).
Высоким уровнем нарушений со стороны нервной системы объясняется и высокая частота функциональной и органической патологии у врачей. В частности углубленные клинические обследования упомянутых групп выявили у 80% врачей заболевания нервной системы, у 45% — сердечно-сосудистые болезни, у 75% — более двух заболеваний одновременно.
У хирургов зарегистрирован самый высокий уровень патологии нервной системы (огромная ответственность, большое количество стрессов), на втором месте у данной группы врачей — патологии сердечно-сосудистой системы, на третьем — болезни пищеварительного тракта. Ведь у нас никто не заботится, чтобы человек вовремя поел на работе. В некоторых больницах с целью экономии даже запрещают включать электрочайники! Также установлено, что количество жалоб врачей практически по всем пунктам растет с увеличением профессионального стажа, который подтверждает связь их болезней с вредным влиянием факторов производственной среды. Пик показателей заболеваемости врачей нервными и сердечно-сосудистыми болезнями приходится на период работы по специальности свыше 20 лет.
Неудовлетворительным является и состояние здоровья медиков скорой помощи. Часто врачи выходят на смену с показателями высокого артериального давления, при которых своего пациента давно бы отправили на больничный. У врача выбора нет — у него вызовы или 2-3 операции, и он один дежурит в больнице. А если во время операции у него случится инсульт или инфаркт?
ВЗ Кто за это ответит?
— К сожалению, никто. Этой проблемой в государстве всерьез не интересуются. Разве что медицинские профсоюзы. Но они только могут бить в набат, зато действовать должна власть. А кто реагирует на то, что в Киеве ежегодно среди медицинского персонала официально регистрируется в среднем 20-24 новых случая заболевания туберкулезом? Согласно действующему законодательству, если это вызвано контактом с больным, медработник имеет право на то, чтобы его заболевание признали профессиональным и выплатили соответствующую компенсацию. К сожалению, лишь в 10-20% случаев такую связь удается подтвердить, остальным — отказывают: мол, подверглись инфекции в быту. Потому что никто не заинтересован выплачивать большие компенсации. Также немало случаев заражения врачей ВИЧ-инфекцией, вирусными гепатитами — а попробуй докажи, что врач инфицировался на рабочем месте. Его быстрее обвинят в том, что не надел перчатки, неправильно пользовался средствами защиты, и найдут прочие причины. Хотя ни в одном документе нет пункта «сам виноват». Если человек заразился на работе, он имеет право на установление факта профзаболевания.
ВЗ Как же помочь врачам, которых и без того обвиняют в круговой поруке?
— Нужно, чтобы медосмотры врачей как особого контингента, который работает во вредных условиях, осуществляла медкомиссия высокого уровня (доценты, профессора). Понятно, что врач I категории не сможет сказать заведующему отделением: «У вас вовсе не то заболевание, которое вы заподозрили». Не исключено и давление на такого врача. Также должна существовать специальная медсанчасть, где работники отрасли смогут лечиться, там же будут регистрировать их заболеваемость, вносить данные в единую базу — тогда получим и объективную статистику, и реальные цифры потребности в оздоровлении медработников. В конечном итоге главное задание таких медсанчастей — не только контроль, но и забота о возвращении врачей «в ряды». Ведь если у врача развивается болезнь, это не значит, что его нужно уволить: больному следует помочь, в том числе и с профилактикой. Зато сегодня даже не все кардиологи понимают, что, скажем, пациент с гипертонической болезнью не должен работать в условиях шума, в ночное время и т. п. Его лечат с применением самых современных методик и препаратов, а после возвращения на «шумную» работу больной в первый же день попадает в больницу с гипертоническим кризом. Потому заботу об этой категории пациентов необходимо возложить на специальную комиссию, знающую особенности профессиональных заболеваний, в частности в ее состав должны входить профпатологи. К сожалению, в поликлиниках создают комиссии из врачей, которые недостаточно осведомлены о вредных факторах работы разных категорий работников. Что они могут рекомендовать во время профосмотров? Раньше в СЭС существовали отделы гигиены труда, где врачи-эксперты, гигиенисты знали, какие факторы вредны в тех или иных условиях, следили за этим на предприятиях. В настоящее время все разрушили.
ВЗ Говорили, что будет все, как в Европе. Кто там следит за гигиеной труда?
— К сожалению, нам в этом плане еще далеко до Европы. В нашей стране нет соответствующих инспекций и экспертов, как за рубежом. Когда они будут, и кто их научит — неизвестно. А людям нужно работать. Поэтому проблема профессиональной заболеваемости, диспансеризации врачей неотделима от общей проблемы профзаболеваемости в Украине. К сожалению, в настоящее время эти вопросы украинской властью практически не контролируются. По статистике резко уменьшилось количество лиц с профессиональной заболеваемостью во всех отраслях — ведь такие диагнозы просто не устанавливают. Больные есть, но система их выявления разрушена. Зато в государствах Европы совсем другая схема установления «профессионального» диагноза. Поэтому, например, в Швеции уровень профзаболеваемости в 10 раз выше, чем в Украине. Там рабочий сам подает соответствующее заявление работодателю, если считает, что состояние его здоровья ухудшилось в связи с профессиональной деятельностью (например, болит голова вследствие постоянного пребывания за компьютером). Это сразу попадает в базу данных как «болезнь истощения от работы». Работодатель обращается к инспектору, который, как правило, подтверждает диагноз профессиональной болезни. Специальные экспертные комиссии проверяют не всех рабочих, часто просто считаются с обстоятельствами, и диагноз профессионального заболевания подтверждается. Например, даже гипертония в некоторых странах может трактоваться как профессиональная болезнь.
У нас совсем другие подходы. Врач, который подозревает у пациента профессиональную болезнь, подает запрос в СЭС. Санитарный врач изучает условия труда, проверяет их на соответствие нормам, и диагноз профзаболевания устанавливается в том случае, если человек долго работает во вредных условиях и ранее такой болезнью не страдал. Механизм достаточно сложен, но почти на 100% безошибочен. Кроме того, в Украине существует перечень профессиональных заболеваний.
Это официальный документ, потому не внесенные в него патологии нельзя назвать профессиональными.
В некоторых европейских странах такой перечень не существует вообще либо он очень короток. Любую болезнь можно признать профессиональной. Как пример: один из парламентариев Швеции доказал, что его алкоголизм является профессиональным заболеванием, потому что ему часто приходилось встречаться с коллегами в неформальной обстановке. У нас такое не проходит. Отечественная система с точки зрения методики более взвешенная, однако сейчас практически не придерживаются ее принципов.
ВЗ Есть ли выход? Что делать, чтобы врачи болели меньше?
— МОЗ Украины должно внести изменения в Приказ от 21.05.2007 г. №246 «Об утверждении порядка проведения медицинских осмотров работников определенных категорий» в части организации предварительных и периодических профосмотров врачей основных профессий, а также разработать унифицированные учет и статистические документы относительно состояния здоровья медработников, возобновить ведение общегосударственного реестра заболеваемости с временной потерей работоспособности. Необходимо разработать новые научно обоснованные показатели производственной нагрузки хирургов, терапевтов и педиатров (их должен утвердить Кабинет Министров Украины). Департаменты здравоохранения на местах должны создать специализированные медицинские комиссии и ввести жесткий контроль качества их работы по диспансеризации медработников, а также организовать их плановое оздоровление (по диспансерным группам). Если государство не уделит надлежащего внимания этой проблеме, получим всплеск профессиональной заболеваемости в отрасли, да и по стране в целом.
Беседу вела Светлана Терновая, «ВЗ»
Точка зрения
Владимир ФЕСАН, главный технический инспектор по труду Профсоюза работников здравоохранения УкраиныСегодня нас больше всего тревожит проблема надлежащего расследования случаев профзаболеваний, ведь одно из его основных заданий — разработка и внедрение профилактических мер, которые могут и должны предотвратить возникновение аналогичных случаев в будущем. В 2011 г. был изменен порядок расследования несчастных случаев и профзаболеваний на производстве, вследствие чего ликвидировали процедуру расследования острых профессиональных заболеваний. А именно, сюда относят инфекционные профзаболевания, случаи которых должны были изучать комиссии учреждений здравоохранения в течение 3 дней. Сразу после этого можно было разрабатывать и внедрять профилактические меры. В настоящее время остается лишь процедура расследования хронических профзаболеваний. В лучшем варианте она может завершиться за 21 рабочий день. Если же мы говорим об инфекционных заболеваниях, то понимаем, что эти случаи можно расследовать, сделав необходимые обследования, анализы — пока длится острая фаза. А если человек 21 день будет ходить по инстанциям с инфекцией вместо того чтобы лечиться, можно представить, к каким осложнениям это приведет — как для больного, так и для окружающих. Мы требовали вернуть старый порядок расследования острых профзаболеваний, однако не нашли поддержки ни в МОЗ, ни в Фонде страхования от несчастных случаев на производстве и профзаболеваний (далее — Фонд), ни даже в комитете Госгорпромнадзора. Во время эпидемии калифорнийского гриппа, когда возникла проблема с заболеваемостью медиков данной инфекцией, в Госгорпромнадзоре нам прямо заявили, что это не их дело, у них нет соответствующих специалистов, мол, сами разбирайтесь. Да и материальная заинтересованность стимулирует такое поведение, потому что если расследуешь — компенсируй. Фонду это невыгодно.
Дальше — больше. Из разработанного в 2014 г. Госгорпромнадзором нового проекта порядка расследования несчастных случаев на производстве процедура расследования профзаболеваний (как острых, так и хронических) вообще изъята! Будет ли способствовать такое отношение к расследованию профзаболеваний решению проблемы? Убежден — нет.
Сегодня Украина ориентируется на страны Европы. Но там работодатели заботятся об условиях труда, которые бы не вызывали профзаболеваемости. И вся система направлена на ее профилактику, предотвращение рисков, предупреждение несчастных случаев (надлежащее обеспечение спецодеждой, средствами индивидуальной и коллективной защиты).
К сожалению, украинские медики работают в других, опасных для здоровья, а иногда и для жизни, условиях. 2 года назад отраслевой профсоюз специально изучал этот вопрос и выявил, что даже по официальным данным обеспеченность медработников санитарной и спецодеждой составляет приблизительно 60% (здесь учтены и случаи, когда люди покупают такую одежду за собственные средства, хотя их должны обеспечивать бесплатно). Нельзя сравнить и состояние оборудования, которым пользуются наши медработники и их коллеги за рубежом (у нас аппараты для рентгена работают по 30-40 лет, ненамного лучше и состояние автотранспорта, физиотерапевтического оборудования — все это также не обновляется по несколько десятилетий), уровень обеспеченности одноразовым инструментарием, средствами ухода за больными. Даже на так называемые оздоровительные (размер их вряд ли поможет оздоровиться), на которые в соответствии с п. 4 Постановления КМУ от 30.08.2002 г. №1298 имеют право все работники учреждений здравоохранения, не всегда можно рассчитывать из-за нехватки средств на эту выплату.
Еще одним слабым звеном оказался контроль условий труда. Сегодня ГСЭС — на пути в небытие. А те органы, которые еще могли бы контролировать ситуацию, подпали под мораторий на проверки учреждений и предприятий (зайти туда уполномоченные представители могут лишь с разрешения Кабинета Министров Украины или после того как несчастный случай уже произошел — по решению суда). Ничего хорошего мы не ожидаем и в перспективе. Даже те средства, которые были предусмотрены Законом Украины «Об охране труда» (0,2% фонда оплаты труда), с изменением законодательства в 2014 г. теперь уже не обязательно попадут в сферу улучшения условий труда и повышения безопасности медработников — эту норму исключили. К тому же не единичны случаи использования этих средств администрацией учреждения на другие потребности (а такие всегда найдутся, например ремонт помещения и т. п.). Поэтому мы рекомендовали областным организациям нашего Профсоюза обязать работодателей (посредством коллективного договора) предусматривать средства на обеспечение работников санитарной и специальной одеждой, спецпитанием, а также на проведение аттестации рабочих мест по условиям труда и медицинских осмотров работников учреждений здравоохранения. Такой способ борьбы за право на надлежащие условия труда сегодня единственный и самый действенный. Ведь невыполнение пунктов коллективного договора — это основание разорвать контракт с руководителем учреждения.
На фоне озвученных проблем хорошей новостью стало принятие в 2014 г. гигиенической классификации труда по показателям вредности и безопасности факторов производственной среды. Предыдущая классификация содержала ограниченное количество таких факторов, в нынешней значительно расширен этот перечень, который поможет лучше определять имеющиеся вредные факторы во время аттестации рабочих мест и существенно влиять на условия труда медиков, а следовательно, и на состояние их здоровья и уровень профзаболеваемости. Правда, не все довольны таким нововведением — кое-кто из правительственных чиновников пытается осторожно его «обойти». Однако законом предусмотрено, что эта классификация отныне должна использоваться во всех нормативных актах, и мы будем настаивать, чтобы ее применяли в полной мере. Ведь спектр новых требований не только более широкий, но и более современный.
