Без них невозможна работа любого медицинского учреждения, а на войне они просто незаменимы. Эти девушки не идут с оружием в атаку, не садятся за рычаги бронемашин и не держат оборону. Они жалеют, что не знают, как остановить войну, однако счастливы, что умеют оказывать помощь раненым и спасать жизни. Их называют ангелами украинских бойцов, неприметными героинями медицинского фронта. Они скромно признаются, что просто выполняют свою работу — ухаживают за больными и помогают врачам спасать жизнь пациента.
В условиях войны учишься очень быстро
Наталия ПРОНИВ, старшая медсестра кожно-венерологического отделения Военно-медицинского клинического центра Центрального региона, г. ВинницаЭто был командный пункт, мы обслуживали бойцов из разных воинских подразделений. Нашу автоперевязочную замаскировали в лесопосадке вблизи Карловки, недалеко от Донецка. Мы развернули две палатки (терапевтическую и хирургическую) и реанимацию. В группе нас было пятеро: двое санитаров (которые одновременно были и водителями), врач-терапевт, врач-хирург и медсестра, то есть я. Имея терапевтический профиль, я должна была ассистировать и во время операций, потому что больше некому. Это для меня был новый опыт. Однако в условиях войны учишься очень быстро.
Больные были из разных групп войск, но чаще всего за помощью обращались ребята из спецназа и разведки. С боевой травмой впервые столкнулась сразу после приезда. Мы только развернулись, как доставили парня с осколочными ранениями в верхние и нижние конечности. И это был шок. Когда осколок попадает в тело, невозможно точно определить, где он расположен. Видно только входное отверстие и огромную рану. Дико становится, как тело может выдержать такое. Но наши врачи делали все четко, с холодным умом, и это меня успокаивало. Ведь во время операции (или вообще работы) настроение врача передается коллективу. Мне посчастливилось работать в команде профессионалов.
Работы было много. Раненых привозили отовсюду, и мне казалось, что бои идут по всей линии фронта. Хотя за помощью обращались не только раненые — много ребят чувствовали истощение, переутомление, страдали от высокого давления, особенно разведчики. Был такой случай, когда одному бойцу я сделала перевязку и говорю, чтобы пришел завтра. А он мне: «Завтра не приду, потому что иду в разведку». — «А когда придете?» — спросила. — «Это только Господь Бог знает…» От таких слов пересохло в горле, но я улыбалась, зная, что показывает тревогу нельзя.
Группу, в которой я работала, вывели из-под Донецка летом 2014 года. Поступил приказ забрать с линии фронта женщин-медиков. А через месяц произошли события в Иловайске…
Работа операционной сестры в полевых условиях отличается от работы в стационаре
Ольга БАБКИНА, старшая операционная сестра Военно-медицинского клинического центра Центрального региона, г. ВинницаЭто очень сложная операция, но ее надо было проводить срочно, иначе у воина не было шансов на жизнь. Помню тот день, как вчера. Дежурный врач разбудил меня рано утром и сказал готовиться к проведению операции. На все нам дали час, однако на самом деле события развивались гораздо быстрее. Мы только начали подготовку, когда доставили бойца. Осколок попал в печень и вызвал сильное кровотечение, поэтому надо было действовать очень быстро. Но благодаря профессионализму хирурга парня спасли. Это был колоссальный опыт и для хирургов, и для операционных медсестер.
Вообще работа операционной сестры в полевых условиях значительно отличается от работы в стационаре. Как ни странно звучит: не хватает элементарного — проточной воды. Медсестрам приходилось приносить ее собственноручно. Кроме того, они были вынуждены каждый раз обрабатывать послеоперационное белье, потому что санитарок на тот момент в мобильном госпитале вообще не было. Все делали медсестры: и стирали, и убирали, и к операциям готовились. Даже переезд (а мобильный госпиталь менял местоположение несколько раз) ложился на наши хрупкие плечи. Но жаловаться не привыкли, все делали быстро и оперативно, чтобы не подвести врачей, которые во время операций должны сосредотачиваться на том, как спасти пациента, а не отвлекаться на организационные вопросы.
Припоминаю, когда мы переезжали из Орехово в Победу (Луганская область), на подготовку было буквально часа два, потому что на новое место уже везли 36 раненых. Сама не знаю, как мы тогда успели все сделать, однако справились в рекордные сроки и не подвели.
Не думайте, что операционная в полевых условиях может отличаться от стационарной — все должно быть на высшем уровне. Главное — разместить два стола, чтобы, по крайней мере, две бригады могли работать одновременно и не мешали друг другу. Инструменты должны лежать в правильном порядке (у каждого врача он свой), и операционная медсестра обязана это знать. Наше задание — понимать врача за операционным столом не просто с полуслова, а с одного взгляда.
Бывали дни, когда приходилось не только работать в операционной, но и выезжать за ранеными на линию столкновения. Как-то мы перевозили пациента на вертолете. Вот тогда мне реально было страшно. Мы приземлились неподалеку от горящего БТРа, за считанные секунды переместили пострадавшего на борт. Травмы были тяжелые, поэтому командир принял решение транспортировать пострадавшего в Харьков. Взлетели — и начался обстрел… Вертолет пытался проскочить зоны обстрела незаметно, поэтому летел низко, минуя «зеленку» и здания. В кабине — вибрация, услышать слабый голос раненого было невозможно. До сих пор, откровенно говоря, удивляюсь, как на этих «американских горках» смогла подключить капельницу, провести манипуляции, чтобы остановить кровотечение…
Эти воспоминания, наверное, никогда не сотрутся. А как можно забыть «трехсотых» и «двухсотых», которых везли в одной машине в госпиталь? Раненых — сразу на операционный стол, а погибших готовили, чтобы переправить домой… Помню, как у одного из них в кармане постоянно звонил телефон. Достали, а там около 40 пропущенных… От матери. Товарищи передавали аппарат из рук в руки и не решались ответить. Такое не забывается…
Работали без выходных — жили в госпитале
Ольга ПЕЧЕНЮК, медсестра кожно-венерологического отделения Военно-медицинского клинического центра Центрального региона, г. ВинницаЯ служила в терапевтическом отделении, где лечились ребята с черепно-мозговыми травмами, контузиями и терапевтическими патологиями — кардиологическими, пульмонологическими, кожными болезнями. В мои обязанности входило проведение внутривенных струйных и капельных инъекций. Казалось бы, то же, что в стационарном госпитале в Виннице, но полевые условия — это совсем другое. Там я научилась быть сильной. Не было ни страха, ни отчаяния. Старалась не обдумывать и не принимать близко к сердцу того, что видела, потому что можно было сойти с ума… Я знала, что мне надо делать все возможное, чтобы боец встал на ноги и вернулся на службу.
Было ли трудно? Было. Прежде всего из-за того, что работали без выходных — мы жили в госпитале и оказывали помощь независимо от того, дежурили или нет. Даже на Пасху я не чувствовала, что это праздник, потому что каждый следующий день ничем не отличался от предыдущего. Но праздник был тогда, когда наши раненые выздоравливали. И это — самое главное.
В течение трех лет войны в 59-м мобильном госпитале, который подчиняется Военно-медицинскому клиническому центру Центрального региона, дислоцирующемуся в Виннице, пролечено почти 14 тыс. бойцов АТО (в 2014 году было 3250 больных, в 2015-м — 3492, в 2016-м — 3442, а за полгода 2017-го через руки специалистов прошло 1547 пациентов). И это — только стационарные больные, не считая амбулаторных пациентов и местных жителей.
Олеся ШУТКЕВИЧ, специально для «ВЗ», г. Винница
