Плох тот студент, который не мечтает стать академиком. Видимо потому попасть в научный Олимп в Украине стремятся все больше претендентов — не только из среды ученых, а даже из чиновнических кресел. Поэтому, невзирая на существенное сокращение научных кадров в целом, количество профессоров и академиков в стране стремительно растет, при этом уровень отечественной науки безостановочно снижается. Что не так в нашем королевстве?
ВЗ Как вы оцениваете состояние научной «лестницы», которая существует сегодня в Украине?
Михаил КОРДА, ректор Тернопольского государственного медицинского университета им. И. Я. Горбачевского, профессорСовсем другие условия, чем у нас, и для работы над диссертацией, в том числе и финансовые. Немыслимо, чтобы диссертант за свои деньги покупал реактивы и экспериментальных животных, или же использовал в диссертации неправдивые либо непроверенные экспериментальные данные. Кстати, расходы на подготовку диссертации по биомедицинским дисциплинам составляют приблизительно 30-50 тыс. дол. Профессор — руководитель диссертанта — имеет фонды за счет научных грантов. Благодаря грантам он содержит лабораторию, финансирует научные проекты своих студентов-диссертантов, нанимает на работу постдоков. Если профессор не генерирует конкурентоспособные идеи и не получает научных грантов, он не сможет руководить лабораторией, у него не будет диссертантов.
ВЗ Новый Закон Украины «О высшем образовании» внес определенные изменения в процедуру аттестации научных кадров. Приближают ли они нас к мировым стандартам?
— Самым прогрессивным и важнейшим в данном законе считаю пункт по внедрению учебной составляющей в подготовку научных кадров. Это действительно соответствует европейским стандартам. То есть подготовка докторов философии предусматривает не только выполнение и защиту диссертационной работы, но и существенную теоретическую базу. До сих пор учеба в отечественной аспирантуре, по существу, сводилась к проведению научных исследований и написанию кандидатской диссертации. Поэтому молодые ученые, которые начинали преподавательскую деятельность, не имели достаточной подготовки по педагогике, психологии, методике проведения занятий, что чрезвычайно важно для педагога. В новом же законе определено: доктор философии — это образовательный и в то же время первый научный уровень, получение которого, кроме защиты диссертации, предусматривает наличие образовательной составляющей (30-60 кредитов Европейской кредитно-трансферной системы). Впрочем, некоторые нововведения очевидно негативны. Например, то, что соискатели, практикующие в лечебных заведениях, лишены возможности выполнять диссертационную работу. По новому закону они должны стать аспирантами и оставить лечебную практику. Таким образом, молодежь и талантливые врачи, которые не работают в университетах, фактически будут отстранены от научной деятельности, ведь такой категории, как соискатель, уже не существует. А среди этой категории встречаются очень перспективные ученые. В настоящее время МОН Украины подготовило еще один закон, в котором прописаны новые требования к претендентам на ученые звания доцента и профессора. Они очень строгие и, как говорится, значительно повышают планку. Надеемся, что их внедрение существенно повысит научный и интеллектуальный потенциал наших университетов.
ВЗ Изменятся ли условия лицензирования вузов, имеющих право присваивать научные степени?
— В новом законе предусмотрено лицензирование PhD-программ, которые университет сможет предложить ученым. Еще одно изменение заключается в подчинении: в перспективе лицензирование будет проводить не МОН, а Национальное агентство по обеспечению качества высшего образования. Поэтому мы уже сейчас трудимся над разработкой соответствующих PhD-программ: изучаем международный опыт, анализируем и переосмысливаем предыдущую работу по подготовке научно-педагогических кадров, чтобы быть готовыми к процедуре лицензирования, если она вступит в силу.
ВЗ В свое время ВАК изменили на ДАК, и это было формальным мероприятием. Не постигнет ли такая же участь и вновь созданное агентство?
— Не совсем соглашусь с тем, что изменение ВАК на ДАК было формальным, однако и революционным это не стало. Зато создание Национального агентства я считаю чрезвычайно важным и весомым шагом, призванным децентрализовать функции МОН Украины как мощного монополиста в этой сфере. Членов Нацагентства будут выбирать среди представителей НАН Украины, университетов и общественных организаций. Если выбор состоится на демократических принципах, это станет настоящим прорывом: наконец нам удастся избежать бюрократических схем и коррупционной составляющей во многих моментах. К сожалению, сегодня по определенным причинам деятельность Нацагентства заблокирована. Без сомнения, оно должно стать органом, который будет контролировать соблюдение требований законодательства и процедурных моментов специализированными учеными советами. Но для этого должны быть четко прописаны правила игры, чтобы новый контроль не превратился в очередную бюрократическую волокиту. Если Нацагентство будет исполнять только контролирующую и координирующую роль и не станет вмешиваться в работу спецсоветов, это можно назвать шагом вперед.
ВЗ Деятельность спецсоветов должна быть эффективнее и прозрачнее — как этого добиться?
— Здесь важно отойти от устаревших стереотипов, когда в личности, защищающей диссертационную работу, видели не собственно научного работника, а ученика известного ученого, сына или дочь влиятельного человека и т. п. Не сломав стереотипы, мы не сможем добиться объективности в оценке научного уровня диссертационной работы и подготовки самого диссертанта, не приблизимся к европейским стандартам выполнения и защиты научных работ. Также нужно установить четкие критерии подбора кадрового состава спецсоветов, упростить механизм их перерегистрации при отсутствии замечаний к их деятельности. Новым законом вводится создание так называемых разовых спецсоветов. Это прогрессивная норма. Однако нужно отработать технологию привлечения ученых к таким советам, чтобы их не подбирали по принципу «возьмем того, кто правильно проголосует». Также важно, где будет заседать спецсовет, кто им будет руководить во время заседания. Это так называемые технические вопросы, но они могут иметь решающее значение для обеспечения объективности принятия решения.
ВЗ В настоящее время активно обсуждают проблему плагиата в науке. Как с ним бороться?
— Плагиат уничтожает науку. И если представить эту проблему в масштабах страны, напрасно надеяться на научный прогресс. Мы наблюдаем, как в мире из-за обвинений в плагиате теряют должности министры и премьер-министры. В странах Европы и США такое невосприятие «ворованных» идей прививается со школы. Там ученики пишут эссе на абстрактные темы, что требует выражения собственного мнения, личного видения проблемы, а не копирования уже кем-то сказанного. У нас учили да и до сих пор учат несколько по-другому: написанием пересказов или сочинений на заданную тему, «привязывая» мысли и идеи к определенным источникам. Поэтому плагиат крепко «врастает» в наше сознание, и искоренить его очень трудно. Я был свидетелем того, как в американском университете за плагиат реферата отчислили аспиранта, он потерял все средства, потраченные на учебу. Мы в своем университете тоже активизировали борьбу с плагиатом. Любая статья, которая выходит из нашего заведения, любая диссертация, которая защищается на наших специализированных ученых советах, проверяется соответствующим специалистом с помощью определенной компьютерной программы. Пока с работы не увольняем, из университета не отчисляем, однако новые требования должны усилить ответственность в этой сфере.
ВЗ Новый закон допускает, что вместо полноценной диссертации соискатель может подать опубликованные ранее научные труды и на их основе получить звание доктора наук. Одной рукой ужесточаем требования, другой — упрощаем?
— Это международная практика. Если, например, ученый имеет публикации во влиятельных международных изданиях с высоким рейтингом, если он известен в научных мировых кругах, какой смысл ему тратить время на написание диссертации, которую прочитают всего несколько людей? Однако при этом должен быть четко определен перечень изданий для таких публикаций, их количество, критерии оценки статей в рейтинговых международных изданиях. В целом считаю такую практику прогрессивной — опубликовать научные работы в известных международных специализированных изданиях не легче, а даже тяжелее, чем защитить диссертацию, ведь такие статьи проходят слишком жесткое рецензирование.
ВЗ Почему не изменена система присвоения звания академика? Она совершенна?
— Непростой вопрос. В уставе НАН Украины четко прописано, что членами Академии избираются ученые, которые сделали выдающийся вклад в развитие соответствующих направлений науки. Однако в Украине академиками часто становились влиятельные лица — народные депутаты, высокопоставленные должностные лица или же администраторы — директора научно-исследовательских институтов, которые не имели непосредственного отношения к науке. Это должно уйти в прошлое. У академика должны быть значительные научные достижения в определенной отрасли, публикации в журналах, которые входят в международные наукометрические базы данных. Академия наук обязана стать динамичной и прогрессивной, а процедура принятия в ее члены — более прозрачной, чтобы туда могли попасть перспективные ученые, с реальными научными достижениями, а не с административным влиянием. Принятие соответствующих решений должно состояться на основании публичной квалифицированной дискуссии в академических кругах.
ВЗ Что еще может кардинально изменить отечественную науку?
— Во-первых, конкурентная среда. Только в том случае, если ученые будут получать должностные повышения, лучшее финансирование, более широкие возможности для самореализации на принципах справедливой и открытой конкуренции их научных идей и потенциала (а не на основе «кумовства» и договоренностей), возможны изменения и даже прорыв в отечественной науке.
Во-вторых, необходимо изменить способ финансирования научных проектов на грантовый. Единственным критерием выделения гранта для определенного проекта должна стать ценность и потенциал научной идеи. Гранты должна выделять независимая и объективная профессиональная комиссия, и желательно, чтобы хотя бы часть членов комиссии составляли иностранные специалисты. В-третьих, ученый должен быть мобильным, а не «привязанным» к конкретному месту работы или к определенному научному заведению навсегда, например, квартирой или какими-то материальными условиями. Он имеет право воплощать свои идеи в той лаборатории, где получит большее содействие и лучшие финансовые возможности для их реализации. Результатом работы ученого должен быть научный продукт, а не отчет или другой бюрократический документ. Наука должна развиваться творчески, а не планово, как это было в советские времена.
Лариса ЛУКАЩУК, специально для «ВЗ»
Точки зрения
Олег КРИШТАЛЬ, директор Института физиологии им. А. А. Богомольца НАН Украины, академик НАН Украины
Дмитрий ЩЕГЛОВ, директор ГУ «Научно-практический центр эндоваскулярной нейрорентгенохирургии НАМН Украины», доктор медицинских наукВАК — остатки сложной иерархической системы в науке времен СССР. С помощью этого государственного органа можно было руководить наукой, узурпировать власть и т. п. Научная же истина рождается в споре, а не в иерархии. Нынешний ДАК стал более демократичным, однако он излишне бюрократизирован — принимает тонны официальных бумаг, а на выходе не имеем ничего.
По моему мнению, в вопросах определения квалификации научного сотрудника больше полномочий должно быть у ученых советов, университетских клиник, профильных ассоциаций. Именно они (как во всем мире) должны решать, достоин ли человек ученого звания или научной степени. За рубежом несколько иные индикаторы, по которым определяют квалификацию ученого: индекс цитирования, количество научных публикаций, презентаций, докладов на профессиональных форумах и пр. Хотя в разных странах — разные подходы. Есть случаи, когда изобретателю или известному врачу за особые заслуги перед медицинской наукой присваивают звание профессора без формальной ответственности.
В настоящее время требовать индекс цитирования от украинских ученых сложно. На это нововведение нужны соответствующие условия и время, ведь наше общество долго было закрытым от мира. И то, что украинская медицинская наука сегодня не имеет тесного контакта с международными учеными — это не проблема наших ученых, а результат длительной изоляции. Отсутствуют такие контакты и из-за финансовой несостоятельности. Чтобы получить высокий индекс цитирования, нужно публиковаться в мировых научных журналах, а стоимость одной такой публикации — 600-800 Евро. Реально ли это для рядового ученого Украины?
Поэтому и придерживаются ученые старых традиций, той иерархии, которая укоренилась в нашей науке. Тем более что львиная доля ученых Украины уже достигла пенсионного возраста, и в этих традициях — вся их жизнь. Конечно, иерархическая лестница может тормозить новое. Однако она существует и за рубежом (пусть и в ином виде). И так быстро, как того хочется, зарубежная система у нас не приживется.
Главное, чтобы эта иерархия не переплеталась с властью. Как только научные звания и власть разделят — потребность в липовых докторах и кандидатах наук исчезнет. Но, к сожалению, мы ничем не можем «соблазнить» молодых амбициозных начинающих ученых — только званиями. Они не имеют материальных возможностей «двигать» науку самостоятельно, государство в этом не помогает: сегодня государственная поддержка медицинской науки на нуле. В то же время научный потенциал наших ученых колоссален, а понимание ими медицинских проблем (фундаментальных, прикладных, научно-прикладных) ничем не хуже, чем у европейских коллег (а возможно, и лучше: их этому учит самый лучший учитель — жизнь). И гении, достойные Нобелевской премии, на украинской земле тоже рождаются. Вот только почвы для их «взращивания» нет. В нынешних условиях среди молодежи только большой оптимист может думать о науке.
Поэтому НАМН Украины следует не уничтожать, а реформировать и финансировать целенаправленно, тогда современные европейские представления о медицинской науке в нашем государстве станут реальностью. Однако если разрушить все «до основания», ничего создать мы уже не сможем.
