Отсутствие статистических данных о том или ином явлении вовсе не означает, что само явление также отсутствует. Ярким подтверждением этому является полный пробел в официальной статистике по распространенности кодеиновой зависимости в Украине. С одной стороны — актуальность и масштабность этой проблемы ни у кого не вызывает сомнений, с другой — ее «цифровое» выражение почему-то упорно не находит своего подтверждения в статистических отчетах. Поэтому так много желающих не замечать эту проблему и использовать «статистический вакуум» как «весомый» аргумент в защиту своей позиции.
Газета «ВЗ» неоднократно писала об угрозах кодеиновой наркомании и об ее уверенной «ходьбе» по стране из-за недостаточного внимания власти к обострению этой проблеме и нежелания установить жесткие правила отпуска кодеиносодержащих препаратов в аптеках. А в обсуждении проблемы на страницах газеты неоднократно принимали участие специалисты-наркологи, которые уверяли, что это явление очень распространено и приобретает угрожающие масштабы. К сожалению, среди их оппонентов оказались те, кто по логике должен ударить в набат, например, некоторые так называемые «защитники» прав пациентов. Они крайне настойчиво отстаивают необходимость «доступности» для пациентов комбинированных кодеиносодержащих препаратов (заметьте, пока основного объекта массового злоупотребления среди аптечных лекарств) и не поддерживают предложения внедрения их предметно-количественного учета. И что самое интересное — «адвокаты» пациентов выстраивают свою тактику «защиты», апеллируя к данным официальной статистики (точнее, к их отсутствию). Мол, данных о масштабности немедицинского применения таких препаратов (кодеиновой наркомании) нет, поэтому и говорить не о чем.
Нет цифры — нет проблемы?
Сергей ДРАГАН, врач-нарколог первой категории, ординатор отделения № 4 КП «Днепропетровский наркологический диспансер» Днепропетровского областного совета»
Вполне логично, что источником такой информации должны быть статистические отчеты лечебно-профилактических учреждений, прежде всего, наркологических, психиатрических, психоневрологических, где лечат больных с химическими зависимостями, в частности, и кодеиновой (опийной). В этот перечень я умышленно не вношу токсикологические заведения, ведь сейчас в Украине актуальной стала проблема не отравлений кодеиносодержащими средствами как таковыми, а массовое немедицинское применение лекарств, содержащих кодеин, и это приводит к формированию тяжелой химической зависимости. Такими больными занимаются психиатрические и наркологические больницы и диспансеры, а не токсикологические центры.
К большому сожалению, даже профильные лечебно-профилактические учреждения Украины не способны предоставить достоверную статистическую информацию по кодеиновой наркомании. И вовсе не из-за отсутствия такого массового явления, как кодеиновая зависимость. Причина статистической «несостоятельности» ЛПУ скрывается в несколько иной плоскости — в номенклатурно-классификационной.
«Удобный» диагноз
Понятие «кодеиновая зависимость», как, собственно, и «героиновая зависимость» или «морфиновая зависимость», отсутствуют в международной классификации 10-го пересмотра (ею, кстати, пользуется весь мир, и Украина — не исключение). Согласно этой классификации, наркологи и психиатры для всех видов наркоманий выставляют единый унифицированный диагноз «Синдром зависимости», независимо от того, какой из опиатов или опиоидов привел к формированию химической зависимости. Морфин, кодеин, героин, метадон, бупренорфин, «ширка» или знаменитейший «крокодил» — все это опиаты-опиоиды, которые «сваливаются» в одну кучу опийной зависимости без соответствующей дифференциации диагноза пациента, принимавшего эти наркотики. С точки зрения закономерностей протекания упомянутого заболевания и подходов к его лечению, это абсолютно оправдано (например, чтобы не «загромождать» диагноз). Однако такая «легкость» подхода выходит боком в статистике и, соответственно, мешает адекватному пониманию всего спектра клинических форм опийной зависимости и их соотношений. Особенно это касается так называемых аптечных ее форм, которые «питаются» исключительно официнальными лекарственными средствами (как пример — кодеиновая зависимость).
Итак, что мы имеем в итоге? Нет диагноза «Кодеиновая зависимость» — нет и статистических данных о распространении этой клинической формы опийной наркомании. Следовательно, статистически ее просто не существует! И, действительно, о какой эпидемии тогда говорить? Все очень «просто», не так ли? И не только просто, но и, главное, на руку упомянутым уже «защитникам» прав пациентов, правильнее говоря, представителям так называемого «кодеинового лобби».
К сожалению, мы не имеем права изменить международную классификацию болезней, однако отечественные чиновники от медицины (всех уровней) могут одним «росчерком пера» подписать соответствующие циркуляры о необходимости уточнения диагноза «Опийная зависимость» — чтобы вывести ее «интересные» и актуальные клинические формы из тени на статистический свет. Вот тогда Украина и явит миру, а прежде себе самой, истинные размахи кодеинового бедствия.
Как черпать воду решетом
А пока что кодеиновая зависимость находится в статусе некой зависимости-невидимки, которую, к сожалению, замечает лишь узкий круг практикующих психиатров-наркологов. Хотя те же «защитники» пациентов и называют специалистов-наркологов, которые в своих выступлениях указывают на угрожаемость и масштабность этой проблемы, «мифическими», однако подобная «слепота» и «глухота» представителей общественных организаций отнюдь не оправдывает их, более того, она откладывает решение важных вопросов в долгий ящик. А время здесь работает против — против интересов больных и всего общества. Кодеиновая наркомания, которая уносит сотни жизней и наносит увечья нации, уже является неоспоримым фактом. Его не замечает только тот, кто не хочет или кому невыгодно «прозревать». К сожалению, кодеиновая зависимость до сих пор не задерживается в решете официальной статистики. А заинтересован ли кто-то в том, чтобы все было иначе? Риторический вопрос, не так ли?
Поэтому все попытки противников предметно-количественного учета кодеиносодержащих препаратов доказать свою правоту «на основе статистики» похожи на намерения отрицать содержание соли в морской воде из-за того, что она не оседает в решете, которым черпают эту воду.
